Культура Западной Европы XVII ст
Новоевропейская культура возникает на основе нового, буржуазного, способа производства, который испытал на себе могущественное и разнообразное влияние ее образований и факторов. Для Западной Европы XVII ст. - это время становления капитализма, предпосылкой чего были большие географические открытия XV-XVI ст. , освоение европейской метрополией практически всех частей мира, планеты в целом. Далеко в прошлое пошел античный образ жизни, основанный на полисний социальной и политической структуре, созерцательном отношении к миру (и соответствующем ему мироощущении). Ломалась, преодолевалась средневековая натуральная система хозяйства, жесткая сословная иерархия. Становление капитализма и буржуазной культуры было вместе с тем становлением всемирной истории. Невиданно расширялись мир и кругозор человека. Новоевропейская культура - это буржуазно-капиталистическая культура, основанная на частной собственности. На первом плане здесь выступает индивидуум, субъект и его власть, его самочувствие, его порождение всего объективного. Субъект стоит над объектом, человек объявлен царем природы.
Важнейшую роль в появлении, утверждении новых идей и чувств, которые изменили в целом есхатологичне и аскетическое мироощущения Средневековья в целом оптимистичным и антопоцентричним расположением духа духа, сыграли массовые народные движения эпохи Позднего феодализма и Реформации (XV - первая половина XVI ст. ), которые можно рассматривать как пролог буржуазных революций XVII-XVIII ст. Составлялись нации, вместе с ними - национальные отношения, государства и культуры. Буржуазный способ производства, изобретение мануфактуры, а потом и промышленности, преодоление патриархальных и феодальных форм хозяйствования означали колоссальный шаг человечества в развитии его сущностных, творческих сил, в увеличении его власти над внешним миром. С развитием частного владения коренным образом превращались первоначальные, примитивные формы связи между человеком и природой, становясь все более крепкими, но и более сложными и опосредствованными.
Ранньобуржуазна культура отличается от культуры развитого капитализма, тем более от культуры современного общества. XVII ст. не знало еще такой зневолюючой власти отчуждения, таких глобальных следствий одностороннего, антигуманного развития техники, которые принесли с собой следующие века. Человечество не пережило еще мировых войн, не успело подойти к грани самоуничтожения, не пришло в ужас еще плодам своего собственного прогресса, результатам слепой погони за слишком земными благами и достояниями. Мироощущение, мировоззрение эпохи Декарта и Спинози, Ньютона и Лейбница, Рембрандта и Рубенса, Мильтона и Мольера - в целом было оптимистичное, оно не отбрасывало, а принимало мир, было перенятое верой в возможность его умной перестройки и усовершенствование. Жестокости возраста: войны и междоусобицы, голод и эпидемии, насилие и кровь - не изменяли доминирующей мажорной тональности времени, которое несет с собой - и это остро и глубоко ощущалось во всех классах и прослойках общества - шквальный ветер грандиозных изменений, широчайших преобразований жизни. Эта жизнеутверждающая, гуманистическая доминанта сознания была унаследована XVII ст. от предыдущего времени - от эпохи Ренесанса, от больших идеалов Возрождения (XIV-XVI ст. ). Поиск человеческой индивидуальности - лейтмотив ренессансной культуры - продлевался, но под влиянием новых факторов приобрел теперь совсем новые рис.
Важнейшим из них становилась наука, которая стремительно входила у жизнь европейцев как особый социальный институт, естественное и необходимое условие нормального функционирования и развития всей системы общественного производства. Государство принимало на себя все большую частицу забот об этом виде деятельности. Из затворника-одиночки, которым был исследователь природы во времена доктора Фауста (XV ст. ), натуралист XVII ст. становился уже «легальной» фигурой в обществе, хотя его отношения с государством и церковью нередко оставались сложными. Научное знание поднимало на качественно другой уровень систему общественного сознания в целом. Наука выступала як носитель и выразитель в духовном мире человека, в йй культуре объективного, общезначимого содержания, одинаково обязательного для всех - независимо от класово-станових, национально-расовых или каких-нибудь других разностей между людьми.
В истории освоения мира человеком XVII ст. - такая же большая веха, как рубеж VII-VI ст. к н.э. , когда в Восточном Средиземноморье происходило становление эллинской культуры. Научная революция XVII ст. отличалась небывалой силой и стремительностью. Довольно приметно, что она началась в математике и механике, объединив в себе два ствола точного знания: аксиоматически-дедуктивное и исследовательское (экспериментальное). Эксперимент, как орудие и метод познания, принципиально отличает современную науку от античной и средневековой форм теоретического знания. Экспериментатор ставил себя уже в совсем другое отношение к окружающему миру, чем античный мудрец-философ или средневековый «чернокнижник»: с созерцателя и наблюдателя явлений, которые происходят, он становился исследователем природы, принуждая ее подчиняться своей воле, и именно так раскрывать свои тайны. Научная революция XVII ст. и предшествующие ей большие географические открытия XV-XVI ст. широко раздвинули перед человеком горизонты пространства и времени. Для средневекового человека мир был очень узкий и тесный, он ограничивался непосредственным местожительством (для феодальной знати - границами вассального владения). Только кресту походи XI-XIII ст. вывели европейцев в другие, «нехристианские» земли. Узости географических представлений отвечала ограниченность исторического сознания: ведь мир, согласно Библии, начислял лишь несколько тысяч рокив.
Сначала каравеллы Колумба и Магеллана, потом телескоп Галилея и микроскоп Левенгука открыли удивленному взгляду человека макро- и микропространство, несравнимые с ее обычным опытом и представлениями. Геология и биология (хотя в XVII ст. они только зарождались и их главные достижения были еще в будущем), что накапливали все больше и больше материала, целиком и окончательно разрушают библейские границы времени. Но уже в середине и во второй половине XVII ст. пространство и время стало особым и очень важным теоретическим объектом науки и философии (Ньютон, Лейбниц, Кларк).
Вернуться назад