Роль женщины матери в украинской семье

В течение багатьой столетий семени в Украине, как и во всех тогда окружающих соседних странах, оставалась патриархальной. Главой семьи, итак, должен был быть мужчина, которому женщина обязанная была быть верной и послушной, во всем покорной. Женщина была будто полуполноправным лицом, что все время находилась под ч-тоьей опекой: пока не выйдет замуж - ею опекались родители, или, если они умирали, ближайшие родственники, a когда девушка выходила замуж, переходила под опеку своего мужчины. Женщина повдовие - у нее и ее детей должны были появиться и новые опекуны - "нарочити". Такое бесправное, на первый взгляд, социальное положение женщины узаконивалось специальными установками Литовского устава, которые предостерегали, что девушка, которая посмеет выйти замуж "без воли отцовськой и матчиной", а девушка-сирота - без воли родичивопикунив, лишалась права на получение приданого и теряла, если девушка из зажиточной семьи, наследственное имущество. То самое ждало девушку ( удову ли) из высших состояний общества, которая решала выйти замуж: за человека "простого состояния": тогда и дети ее, когда родятся, становились людьми "простого состояния. Правда, Устав также отмечал, что "простой породы" девушка, когда выйдет за шляхтича, получает шляхетство

Тем не менее, как свидетельствуют тогдашние документы, в реальной жизни, в круге семьи украинская женщина занимала сравнительно высокое и даже самостоятельное положение. Тот самый Литовский устав, с одной стороны, ограничивал гражданские права женщины, а со второго - признавал за ней все личные права. Выдающийся историк Орест Левицький подчеркивал, опираясь на документы, что женщина высших состояний имела неограниченное право покупать и продавать подвижное и недвижимое имущество; она вступала в юридические обязательства; вела судебные иски, нередко хорошо знала Устав и другие законы, лично появлялась в суд и выступала в зале судебных заседаний, не уступая мужчинам в знании тонкостей судебной казуистики. Когда женщина выходила замуж, то брала фамилию мужчины, а могла сохранять и свое, и нередко в документах замужние женщины подписывались лишь своим дивочимпризвищем.

Отдельные женщины высших состояний получали хорошее образование, да и среди мещанок было много грамотных 20. Павел Алеппський, впервые ступив на украинскую землю в Рашкови на Днестре (1654), сразу заметил большую культурность украинского народа: "Начиная этим городом, то есть по всей казацкой земле, мы заметили прекрасную черту, которая нас очень приводила в удивление: все они, за малыми исключениями, даже большей частью их женщины и дочери, умеют читать и знают порядок богослужби и церковное пение. Кроме того, священники учат сирот и не разрешают, чтобы они слонялись невеждами по улицам" . "В казацком крае, - писал Павел Алеппський, - в каждом городе и селе построенные дома для бедных и сирот. Кто туда ходит, дает им милостыню, - не так, как в Молдовском или Валахском крае, где они гурьбой ходят по церквам и не дают людям молиться".

Среди украинских женщин были свои просветительницы, меценатки культуры. Так, княжна София Михайловна Чорторийська, которая была женщиной хорунжего Волынского Вацлава Боговитина, оказывала содействие учреждению в своем имении, городку Рохманови, типографии, финансировала переводы книжек. 1619 г. здесь было напечатанное "Учительне Евангелие" Кирилла Транквилиона-Ставровецького, в посвящении которого говорится, что много с евангельских и апостольских "бесЂд преложила зъ грецкого языка на словенский старанямъ, промысломъ и коштомъ своимъ" княжна Чорторийська София. Следует напомнить таких активных женщин, как основательница Киевской братской школы Галшка Гулевичивна и - совсем в другом плане - Анна-Алойза Ходкевич, грустно прославленная насаджуваннямкатолицизму.

Из документов известно, что женщины из богатых магнатских родин, а также казацкой военной старшини иногда вмешивались в политическое и военное дела. Некоторые из них обнаруживали такой воинствующий характер, которая судебная волокита, распространенная в тогдашнем обществе, их уже не удовлетворяла, и они решали свои проблемы вооруженными стычками с соседями, лично возглавляя военные отряды 24.

Военная организация Запорожской Сечи не разрешала находиться там женщинам. Сечевые казаки были людьми неженатыми или такими, которые порвали брачные пута. Резко отличным было состояние семейных казаков. Их также допускали на Запорожье, но они не смели жить в Сечи, а лишь на расстоянии от нее, в запорожских степях и слободах, зимовщиках и бурдюгах, где занимались хлебопашеством, скотоводством, торговлей, ремеслами и промыслами. Носили название они не рыцарями и товарищами, а подвергнутыми или посполитими сечевых казаков, "зимовщиками", "сиднями", "гниздюками" 25.Документы, прежде всего частная переписка, свидетельствуют о том, что женщины зажиточных козаков, полковой старшини во время длинного отсутствия своих мужчин в делах службы неоднократно брали в свои властные руки большое и сложное хозяйство. Еще большие семейная и хозяйственная обязанности ложились на плечи простых женщин, мысли и хлопоты которых остались вне исторических документов, тем не менее сохранились в народном творчестве. В украинских народных пословицах и поговорках о доброй, верная дружина зафиксирована повагу к женщине, к ее уму, признанию ее особого положения в украинской семье: "Наилучший и наилучший союз - это муж и женщина", "С доброй дружиной горе не горе, а счастье вдвое", "Никто так не присмотрит, как верная дружина", "Нет лучшего вторая, как верная супруга", "Нет цвета билишого за ожйноньку, нет рода милишого над дружиноньку", "Без женщины так, как без ума", "Без женщины - как без рук", "Все только к времени, а женщина к смерти", "В доме женщина три угла держит, муж четвертый". И наоборот, горе той семье, мужчине, котрий "попался в лихие руки неверной дружине".

Закон предохранял жизнь, здоровье, честь и личную неприкосновенность женщины. За статьями Литовского устава "нав'язка" за ранение женщины и "головщина" за ее убийство (штраф и заключение) взимались в таком же объеме, как за мужнин - "совито" (двояко). Причем это положение распространялось не только на шляхтянок, а и на женщин "простого состояния" 26. За изнасилование женщины назначалось высочайшее наказание - наказание "на горло". Как свидетельствуют судебные дела тех времен, в каждом конкретном случае судьи очень серьезно подходили к этому вопросу, нередко выносили и наиболее суровые приговоры. Если же женщина изъявляла желание вступить в брак с насильником, то суд считал свое предыдущее решение недействительным. Освобождение браком осужденного насмерть було реминисценцией одной из давних звичаевих форм заключения брака



Вернуться назад