Истоки культуры Постмодернизма

Каждая эпоха имеет свою культуру, специфика которой обозначается своеобразным именем: например, мы говорим о культуре Ренесанса, Просвещения и т.д. Конец XX - начало ХХ ст. войдет в историю как возраст постмодернистской культуры. Слово «модерн» (франц. modern - современный) впервые было употреблено в V ст. для размежевания христианского настоящего и языческого римского прошлого. Из тех пор «модернисть» (принадлежность к современности) всегда припускала необходимость каждой эпохе соотносить себя с Античностью в ходе осмысления себя самой. В любой эпохе были периоды перехода от старого до нового, поэтому «модерными», «новыми», современными считали себя все эпохи из времен Карла Большого. Но в Европе новая культура всегда формировалась на базе обновленного отношения к Античности. Так, античное искусство, например, всегда считалось нормативным образцом, с которым сверяли свои произведения художники «модерную» во всех времена. Культура «модерную» любой эпохи всегда оглядывалась на Античность, и даже критикуя ее, все-таки никогда целиком от нее не отказывалась.

В середине XIX ст. модерн стал приобретать стойкую тенденцию противопоставлять себя истории и традиции вообще, рвать исторические связи. Модерным начинает считаться только то, что выражает просто «новое». Начинается погоня за «большей новизной» как такой. Такая модификация модерна ясно представлена, например, в теории искусства Ш. Бодлера - французского поэта XIX ст. Он ориентировал художников на отказ от традиционных норм и образцов. Их творческие установки стали напоминать роботу разведчика, который вступает в незнакомую сферу, где есть риск внезапных и опасных столкновений. Художнику предлагалось завоевывать пространство и время будущего, не ориентируясь при этом на никакие указания. Он не знал никаких правил поведения в этому открытому ему будущему, над ним не тяготели нормы и образцы; он просто рвался к новому, не знавая при этом ни пути, ни ориентиров. Ш. Бодлер, по-сути, сформулировал стратегию культуры постмодерну. (Следует уточнить следующая обстоятельство. За новизной гнался, например, и авангард. Но он признавал ценностную иерархию, хотя и в обезображенной форме: новое всегда лучше, выше старого, т.е. новое если бы сравнивало себя со старым. Постмодерн отказался от иерархии, от оценок, ни от одного сравнения с прошлым. )

Чтобы подойти к ответу на этот вопрос, приведем еще один пример постмодернистских прорывов в культуре XIX ст. , на этот раз связанных с философской критикой ума, из отказа от рационалистических традиций, которые зародились еще в Античности. Современник и ученик Гегеля датский философ Кьеркегор выступил против домогательств ума еще за жизнь своего учителя, а Ницше объявил ум «больным пауком» в то время, когда Маркс разрабатывал теорию умного устройства общественной жизни. Постмодернистская установка на отказ от рационалистических проектов Ренесанса и Просвещения возникшая не «после» модерную - философии XIX ст. , а рядом с ним. Поэтому не совсем правильно выстраивать хронологическую цепочку: модерн - постмодерн.

Как отреагировало общество на эти постмодернистские заявки? Оно просто не выдало кредита доверия скептикам и хулителям ума. Еще была сильная онтологично укорененная вера в его законодательные способности, которые гарантируют универсальный порядок в мире. Благосклонность людей была на стороне тех, кто не соглашался с критиками ума. Современники Кьеркегора, Ницше отнеслись к их идеям как к мечтанию шизофреников (не случайно эти философы стали клиентами психиатрических клиник), оттеснив их на периферию общественного сознания. Постмодерн не стал в XIX ст. нормой, общество еще не было готово жить без опоры на ум и традицию в культуре, связанную с ним.

ХХ столетие, продолжив критику проектов Ренесанса и Просвещения, востребовало идее постмодернистских мыслителей XIX ст. и переместило их в центр интеллектуального пространства. Кьеркегор, Ницше, Паскаль и др. были реабилитированные и стали чтимые. Возникшая определенная хронологическая аберрация: Гегеля стали воспринимать как далекое прошлое, а Кьеркегора - как современника. Постмодернистские расположения духа привлекли внимание З. Фрейда, М. Хайдеггера, Гадамера, Ж. Деррида, которых общество еще за жизни объявило выдающимися мыслителями и тем самым продемонстрировало свою готовность принять их идеи. В XX ст. закончился процесс трансформации опыта сознания, фундаментальных сдвигов в формах человеческого мышления, который начался еще в XIX ст. Приведем примеры таких «сдвигов». Известно, что до конца XIX ст. высокая классическая мысль не впускала в сферу своей деятельности проблемы секса, сумасшествие и тюрьмы, а государство репресивно относилась к этому мира. Но из конца этого периода данные темы стали легализироваться и постепенно расширяться, становясь не только предметом внимания со стороны ученых, но и пленив практически все искусство. Самое загадочное заключается в том, что люди оказались если бы уже готовыми отнестись к этой стороне жизни с серьезным вниманием, настолько серьезной, что до конца XX ст. проблемами, например, сексуальных меньшинств стали заниматься парламенты, дебатируя о возможностях юридического узаконения браков между лицами одного пола, а ученые и общественность занялись поиском средств и способов сексуальной просвити детей с 5-летнего возраста. Эти процессы зафиксировал язык, самый чуткий индикатор изменений в мироощущении людей: слово «любовь» начало постепенно вытесняться словом «секс».

В наличии факт: в XX ст. изменились люди, их мировосприятие, мироощущение, их духовно-умственные установки. Но эти изменения, которые начались задолго к XX ст. , явными стали лишь до конца XIX ст. , что разрешило многим мыслителям, удавшись к методу экстраполяции, нарисовать социально-психологический портрет индивида XX ст. Так, в конце XIX ст. русский мыслитель К. Леонтьев пророчил, что начатые в Европе процессы егалитаризаций (франц. egalité - равенство) и либерализации (лат. liberalis - свободный), приведут к усилению тенденции требования всякого равенства - экономической, политической, умственной, половой и т.д. , а также нарастание вольнодумства в обществе, снисходительности и потворство в отношении всякого рода индивидуальных волеизъявлений, типа «я так хочу», и сформируют в итоге особый тип: самоуверенных и высокомерных граждан. Демократизация жизни и ума неизбежно закончится господством среднего класса, т.е. скромных, однородного ума людей, не слишком много работающих и счастливых в своей одинаковости. «Выработается», считал мыслитель, средний человек, ориентированный на быстротечные нужды, на бесконечное отстаивание своих прав и свобод, природы и сути которых она не знает. Средний человек сформирует этику, свободную от всяких мистических, религиозных начал, и будет уверенная, что раскрытию чувства ее собственного достоинства будет оказывать содействие стремление к роскоши и богатству. Кстати, самое такое существование людей признавал достойным французский мелкобуржуазный социалист Прудон (середина XIX ст. ). Процессы «смесительного упрощения наций, состояний, людей» происходят, на мысль К. Леонтьева, в космических масштабах, имеют природно-исторический характер, а потому ни одна страна не сможет их избегнуть.



Вернуться назад